ХХI век подозрительно поглядывает на благо ушедшего XX. Конвейерная продукция стала нормой, а рукотворное – шиком. Цену эксклюзиву назначают идеи и мастерство. Отныне за вещь говорит не ценник, а её уникальность. Но и у уникальности есть своя рублёвая цена.

До появления конвейерного производства большинство бытовых предметов и одежда создавались как штучный товар. Одежда, украшения, различные предметы быта и культа были неповторимыми шедеврами народных умельцев.

Сегодня старые традиции ожили в достаточно модной этнической тенденции: батик и пэчворк, бисероплетение и миллифиори (бижу из полимерной глины), вязание и наузовое плетение, витражная роспись и керамика. Рукоделие, классический досуг кисейных барышень прошлых столетий, ныне обрело вторую жизнь и заморское имя – Handmade.

Стремление к индивидуальности, творчеству, эпатажу и бог весть ещё к чему привело к повальному увлечению хэндмейдом. Искусствоведы объясняют это как естественную реакцию на массовое искусство – так называемый поп-арт.

«Для меня хэндмэйд – отдых и работа одновременно. – говорит художник Лариса Бухарина. – Я полностью погружаюсь в процесс. Например, колдуя над какой-нибудь вазочкой, я продумываю орнамент росписи, но неизбежно приходят в голову какие-то детали. Поэтому порой сам не знаешь, что должно получиться, а результат бывает самым неожиданным. Для меня вещь до конца работы остаётся загадкой. Хэндмэйд доставляет удовольствие и позволяет заработать некую денежку. Если бы ещё магазины, торгующие рукотворным, принимали поделки на реализацию, было бы вообще отрадно».

В «мировой паутине» прижилось огромнейшее изобилие сайтов и блогов, посвящённых хэндмэйду, где можно не только увидеть, но и продать-купить уникальные вещицы (http://mirtran.livejournal.com, http://community.livejournal.com/handmade_ru). А это значит, что хэндмэйд притягателен не только для самих рукодельниц и рукодельников, но и интересен потребителю. Хобби становится профессией и довольно прибыльным делом. В Новосибирске уже давно большим успехом пользуются различные заведения художественного толка. Это – мастерская «Лавка художника», студии «Твой след» и «Арт-Альянс», магазинчики «Ворона» и «Коллекция пустяков» и ещё великое, великое множество любимых уголков хэндмэйдеров.

Конечно, проще купить фабричный штамп, но лучше – быть гением рукотворной диковинки. Или просто её обладателем. Народ готов платить. Особенно если для изготовления понравившейся вещицы использовалась не синтетика и пластиковая «бирюза», а природные материалы. Естественно, цена на такой товар возрастает прямо пропорционально затратам хэндмэйдера.

«Большие траты? – не скрывая ухмылки, говорит хэндмэйдер Юлия Тимашкова. – Год назад для своего дома я декорировала «под Индию» старый абажур. На ткань и бусины ушло 500 рублей. Сейчас эту лампу у меня хотят купить за 15 тысяч. Такие вот траты».

Магазинчики, наполненные этнической красотой, легко спутать с музеями. Интерьер и содержимое витрин манят своей неповторимостью и подлинным мастерством, которое дорогого стоит во всех отношениях. Присмотрев в магазине простенькую рукотворную вещицу, кто-то её купит, не обратив внимания на ценник, а кто-то ужаснётся явно лишнему нолику. А ещё можно услышать шепоток: «Пойдём отсюда, я тебе в три раза дешевле и круче сделаю». А если и так, то всему можно найти справедливое рыночное оправдание. Естественно, себестоимость рукодельного товара, исходящая из затрат на материал и труда человеческих рук и фантазии, сравнительно скромнее предлагаемой ценником суммы. Но не забывайте, что вы пришли в магазин с именем, а не на базарный развал. К тому же рукодельники тоже хотят кушать.

Ещё существует такой момент, как энергозатрата. К примеру, на Алтае в поселке Усть-Сема, что возле Чемала, обитает группа керамистов из 5 человек. Они-то и снабжают керамикой весь туристический Алтай. Ещё раз: 5 (пять) человек круглый год творят уникальные керамические предметы, чтобы потом за сезон их расхватало несколько тысяч туристов. Эти талантливейшие люди – художники. Их искусство ценится всеми, кто хоть раз это видел. Окарины, сосуды, амулеты – у каждого предмета своя изюминка, подчёркнутая народными алтайскими мотивами. Эстетические достоинства этой керамики, как и во всём мире, нетрудно перевести на денежный эквивалент. Тем не менее, каждый год всё раскупается без остатка.

Чем объяснить эту вспышку людского интереса к старым добрым и новым интригующим видам профессионального и непрофессионального творчества? Искусствоведы и психологи отвечают по-разному. Первые ратуют за новое слово в искусстве, вторые попрекают комплексами. Психолог Татьяна Фуксман объясняет эту тягу так: «При помощи рук мы можем предоставить «готовое решение», которое увидим не только мы, но и другие люди. К рукоделию наиболее часто прибегают те люди, которые акцентированы демонстративной чертой. Им не хватает похвалы в жизни, следовательно, присутствует потребность прибегать к дополнительным стимуляторам положительной оценки их деятельности». Искусствовед Максим Прокопьев дает еще одно объяснение: «Хэндмэйд – это новое слово в искусстве, а результаты этой работы – предметы искусства. Это штучная работа, все предметы – живые, так как человек вкладывает в них душу. Ведь творец это не винтик, а индивидуальность, личность, которая воплощает себя в уникальных предметах, плодах творческого радения над материалом. Конечно, народное искусство не профессионально, но смею думать, что от этого будет отход и хэндмэйд перерастёт в профессию».

Судя по тому, как эти плоды творческих радений выставляются и продаются на ура, можно сказать, что хэндмэйд уже стал профессией. В любом случае, это уже не просто искусство ради искусства, а успешный коммерческий тренд.

Татьяна Ломакина, специально для Sibnet.ru