апрет на 13: во что верят военные летчики

Накануне Дня ВВС России корреспонденты Sibnet.ru побывали в отдельном вертолетном полку и узнали о мирных миссиях военных летчиков, запрете на цифру 13 и предполетных традициях.

День Военно-воздушных сил (ВВС) России отмечают 12 августа. В этот день в 1912 году по Военному ведомству России был издан приказ, согласно которому вводился в действие Штат воздухоплавательной части Главного управления Генерального штаба. Авиация ВВС включает в себя дальнюю, фронтовую, военно-транспортную и армейскую авиацию.

562-я авиационная база армейской авиации дислоцируется на военном аэродроме в Толмачево. Базу создали в конце 2010 года в результате расформирования сибирских вертолетных подразделений. Сейчас войсковая часть состоит их вертолетной эскадрильи на Ми-24П и вертолетной эскадрильи на «Терминаторах» Ми-8АМТШВ, технико-эксплуатационной части, батальона связи и радиотехнического обеспечения, батальона аэродромно-технического обеспечения и роты охраны. Более 50 военнослужащих награждены государственными наградами.

Минимум 120 часов в воздухе

Солнечное утро, на аэродроме замерли военные вертолеты и самолеты, вокруг кричат птицы – это работают специальные системы. Они имитируют клич хищных птиц, чтобы отпугивать пернатых.

Знакомит с вертолетами начальник службы безопасности полетов, старший летчик подполковник Сергей Бацарашкин. Он мог стать генетиком, но пошел в ДОСААФ, прыгнул с парашютом и понял, что это его. Увидел плакаты с героями-афганцами, где каждый третий — вертолетчик. Сейчас его налет — более 3 тысяч часов.

Сегодня на авиабазе – парковый день. Он проходит два раза в неделю. Летчики и инженеры осматривают вертолеты, техники проводят регламентные работы: смазывают агрегаты, проверяют оборудование и орудия. Следующий день полностью отведут на подготовку к полетам – военные разберут задачи и маршруты. И только потом будут сами вылеты.

Там экипажи совершенствуют технику пилотирования и навыки воздушной навигации и разведки. На летно-тактических учениях и общевойсковых маневрах проводят стрельбы и бомбометания по мишеням. Налет каждого летчика 562-й авиабазы составляет в среднем 120 часов в год.

Мирные цели

У военных летчиков есть и мирные цели: доставка грузов в труднодоступные районы, эвакуация населения из районов, подтопленных паводками и тушение лесных пожаров. Новосибирские вертолетчики боролись с огнем в Томской и Оренбургской областях, Красноярском крае, тушили загоревшийся поезд с боеприпасами на станции Тихомирово.

«Для тушения пожаров на трос под вертолетом прикрепляют водно-сливное устройство – ВСУ-5. Это резиновая груша. Экипаж находит воду и накачивает ей сферу. Забирает около 3 тонны воды, а затем сбрасывает с высоты 50-100 метров», – описал работу экипажа заместитель командира авиабазы по личному составу подполковник Александр Нерлих.

Еще одна мирная работа – поисково-спасательное обеспечение запусков пилотируемых космических кораблей. В 1975 году новосибирский экипаж обнаружил и эвакуировал из труднодоступных гор Алтая космонавтов Василия Лазарева и Олега Макарова. Тогда произошла авария на ракете-носителе и капсула села в незапланированном месте.

Многие из военнослужащих авиабазы участвовали в миротворческих миссиях – в Республике Чад, Сьерра-Леоне, Судане. Подполковник Сергей Бацарашкин побывал в Сьерра-Леоне. Это была первая в истории России миротворческая миссия на вертолётах Ми-24 и самая дорогая миссия ООН.

«Если бы миссию не открыли, то могла бы обвалиться мировая экономика, потому что в стране собирались организовать бесконтрольную добычу алмазов. Посмотрите фильм «Кровавый алмаз» — он об этих событиях», — посоветовал летчик.

Любимый «крокодил»

Ми-24 – любимая машина новосибирских вертолетчиков, его конструкторам они готовы поставить памятник. «Весь вертолет кривой, ни одной прямой линии: лопасти, хвост, пол в кабине – все под углами, а летит ровно!» — восхищаются Бацарашкин и его коллега, командир эскадрильи Андрей Андреев.

Ми-24 называют крокодилом, пятнистой ласточкой и барабаном. Последнее – из-за рева мощных двигателей, который может сработать как психологическая атака, вертолет давит звуком.

«Если Ми-8 я могу сравнить с микроавтобусом, то Ми-24 – это гоночная машина, очень маневренный», — рассказывает Бацарашкин.

Вертолетчики относятся к своим машинам как к живым существам, разговаривают с техникой. Говорят, бывали случаи, когда надо было просто погладить лопасть, чтобы завести мотор.

«У каждого свой характер, каждый ведет себя по-разному, хоть они одинаково сделаны, но это не штампы же, вручную собираются все машины, у каждого своя душа. Кто-то на виражах хорошо, кто-то лучше на пикировании, кто-то лучше стреляет. Молодым летчикам это сильно бросается в глаза, они лучше ощущают, с опытом это меньше замечаешь, но чувствуешь, что у каждого норов свой», — поясняет Бацарашкин.

Запрет на 13

«Вертолет более сложен в управлении, требует максимальной концентрации на протяжении всего полета, в отличие от летчиков, которые, набрав эшелон, включают автопилот и уже контролируют его работу. Руки на органах управления постоянно, как на автомобиле», — считает Нерлих.

Особое искусство — посадки на неподготовленные площадки, особенно в горах. Место должно быть без деревьев, с нужным уклоном – подходящих очень мало. 

Чтобы вылет прошел удачно, вертолетчики соблюдают несколько правил – не фотографируются перед полетом, некоторые еще и не бреются.

«Нельзя ходить по малой нужде перед передней частью вертолета. У нас, как у космонавтов, которые писают на колесо автобуса, надо перед вылетом зайти за колесо сзади, сделать дело и лететь, потому что в воздухе уже не выйти», — делится приметами Бацарашкин.

Некоторые летчики вешают в кабине крестик или иконку покровителя, Святого Николая, потому что «бывают очень непростые вылеты». В кабину военные должны брать только карту и наколенный планшет.

У вертолетов нет 13-х номеров. «В училище было 111, 112, сразу 114. В одной части были первый 12-й и второй 12-й вертолеты», — вспоминает летчик. И никто из военных не употребляет слово «последний».