Весна — пора любви, а не время для стрельбы
Основной вред от спортивной охоты связан с истреблением и распугиванием птиц и зверей — объектов отстрела. При этом, чем более редок и уязвим тот или иной вид, тем более желанным для добывания охотниками он становится.
Знаю одного успешного энтомолога, который очень любит поохотиться и стремится удовлетворить свой инстинкт добытчика при малейшей возможности. Так вот, только благодаря ему, орнитологи могут уверенно говорить, что строго охраняемый вид уток-савка до сих пор встречается, точнее, встречался на том или ином озере, пока туда не заплыл с ружьем на лодке этот неугомонный стрелок. Полгода назад он привез с охоты целую связку красноносых нырков, которые включены в Красную книгу Новосибирской области. Других уток ему добыть не удалось.
Мне достаточно знакома ситуация в соседней Томской области. Там прошли мои школьные и студенческие годы. До сих пор регулярно бываю там в гостях у родственников. Помню изобилие пернатой дичи в то время не только в отдаленных районах, но и в пригородах. Там в последние десятилетия с некоторых пор ежегодно весенняя охота разрешается на целых десять дней, в результате чего перестали гнездиться многие водоплавающие птицы, например, гуси. А ведь сами томичи включили в региональную Красную книгу даже серого гуся, обычного в соседних областях, Новосибирской и Омской. Разрешено стрелять не только по гуменникам, хотя таежный гуменник — краснокнижная птица, но и по белолобым гусям, несмотря на то, что вместе с этим видом под выстрелы попадает и похожий на него, но строго охраняемый вид — пискулька.
Каждый раз перед подписанием распоряжения об открытии весенней охоты Томская обладминистрация пытается успокоить биологов и всех, кому дорога родная природа, лукавым «аргументом». В области имеется 317 тыс. кв. км охотугодий, т.е. на каждого охотника в среднем по десять квадратных километров. Но ведь и самим авторам сего «оправдания» известно, что отстрел дичи производится из года в год в основном не очень далеко от населенных пунктов. В итоге население, которому (а не одним только охотникам) принадлежат ресурсы, не имеет возможности даже видеть диких уток и гусей по милости нескольких тысяч любителей пострелять по живым мишеням тогда, когда птицы могли бы дать потомство. По данным облохотуправления, в томском Приобье в богатейших пойменных угодьях на каждый квадратный километр приходится ныне в среднем только полторы уточки! А как же иначе, если маточное поголовье истребляется весной, на которую приходится 60% годовой добычи уток! Осенью добывается только 40% годовой добычи уток, т.к. выводков на озерах летом очень мало. И столь мизерная численность называется томскими охотоведами «очень высокой»!
В связи с угрозой повторения эпизоотии птичьего гриппа кое-кто в Россельхознадзоре на самом верху административной лестницы пытается распространить чуть ли не на всю страну пагубную практику томичей по стремительному сокращению ресурсов дичи путем разрешения весенней охоты.
Истребление и сокращение численности ранее массовых видов птиц не может оставаться без последствий для экологического равновесия. Вспышки размножения саранчовых и других вредителей сельского хозяйства, а также шелкопряда и иных вредителей леса, да и многих кровососущих двукрылых насекомых, могут быть связаны с сокращением численности птиц — объектов спортивной охоты. «Если нечего есть — убей, но только не ради забавы своей», — так можно перефразировать слова из книги «Маугли».
Наряду с прямым истреблением ценных видов в процессе охоты неизбежно нарушается привычный для всего живого ход естественного отбора. Невольно происходит «искусственный отбор» по совершенно противоестественным признакам, что приводит к столь же плачевным для популяций объектов охоты последствиям.
Стресс, который испытывают птицы в результате преследования и стрельбы, не позволяет им нормально кормиться, отдыхать, заботиться о потомстве. Всё это не может не вызывать снижение иммунитета. Небывало широкое распространение очагов эпизоотии многих заболеваний, наиболее актуальным из которых стал птичий грипп, можно рассматривать как дополнительное свидетельство глубоких негативных изменений в экосистемах. Свинцовое загрязнение водоемов — мест стрельбы дробовыми патронами и массовые отравления водоплавающих птиц дробью, проглоченной в качестве гастролитов или попавшей под кожу при обстрелах охотниками, — это одно из важнейших вредных воздействий спортивной охоты на окружающую среду.
Лоббисты весенней охоты каждый раз требуют конкретных доказательств вреда этой забавы. Отвечаю, что результатов специальных исследований на этот счет предостаточно. Да и без них каждому ясно, что до смерти перепуганная выстрелами, а тем более убитая птица не в состоянии воспроизвести и вырастить потомство.
Алексей ЯНОВСКИЙ, орнитолог
