Важно, однако, что в наличии противоречий израильтяне видят отнюдь не повод для конфронтации, а, скорее, стимул к развитию диалога с Россией. Может быть, отчасти это связано с отсутствием иных, более действенных, рычагов воздействия на российскую ближневосточную политику. Даже наиболее яростные критики, чьи голоса особенно слышны в среде русскоязычных израильтян, не против укрепления связей с Россией. Ведь помимо прочих дивидендов, это повышает ценность Израиля в глазах Москвы, превращая Россию в сторону переговоров, более восприимчивую к аргументации израильтян.

В свое время Херб Кейнон (Herb Keinon) из газеты Джерузалем пост (Jerusalem Post), который, пожалуй, лучше всех из израильских журналистов разобрался в хитросплетениях двусторонних отношений, назвал такую модель взаимодействия сдерживанием через вовлечение. Израильская политика, несмотря на разногласия с Россией по многим пунктам, сводится к тому, чтобы держать Москву в палатке, исходя из убеждения, что Россия, если ее вытолкнуть наружу, может нанести большой ущерб жизненным интересам Израиля, - писал он в одной из своих статей.

Понятно, что эмоциональность в оценках двусторонних отношений характерна больше для обывательского уровня восприятия или средств массовой информации, его обслуживающих. В среде же экспертов-практиков отнюдь не склонны преувеличивать степень антагонистичности российско-израильских противоречий. Напротив, здесь принято говорить о наличии стратегического взаимопонимания между странами в том, что касается базисных ценностей, принципов и задач, при наличии тактических разногласий в оценке угроз и выборе путей достижения декларируемых целей.

Взять, к примеру, палестинское движение ХАМАС и правительство, им сформированное. Израиль и Россия требуют от исламистов одного и того же - признания права Израиля на существование, отказа от насилия, выполнения комплекса ранее достигнутых палестино-израильских соглашений. Но если Израиль пытается добиться этого блокадой и изоляцией, то Россия считает возможным вести диалог с ХАМАС и выступает за снятие с палестинцев бремени политико-экономических санкций. Налицо единство целей при разногласиях в выборе пути их достижения.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции