Дорогой дружок! Сейчас я расскажу тебе о своей нелегкой жизни. Нет, не пугайся так сильно, никакого занудства не будет. Просто на сайтах принято помещать биографию, или типа, как это все начиналось. Вот я и решила последовать традиции нетрадиционным способом.

Это я, Свиридова Алена Валентиновна. Урожденная Леонова. Лет мне несколько больше, чем хотелось бы, поэтому эту тему я кокетливо закрою. Родилась я четырнадцатого августа в городе Керчи, в Крыму, с той поры считаю себя южной девушкой, не переношу холода и расцветаю в самую термоядерную жару. Обожаю море и ходить босиком. Папа мой был военный летчик, высокий, красивый и смелый, я им несказанно гордилась. Мама — филолог. Красивая, умная и целенаправленная. Во мне намешаны русская и четверть украинской крови, прадедушку звали Андрий Забияко. Чувствуете, какой запал? В общем, детство у меня было очень счастливое и взрослеть категорически не хотелось. Потом мы переехали в Минск, я пошла в специализированную школу с музыкальным уклоном и судьба моя была решена.

Если честно, школу помню смутно. Приходилось каждый день ездить через весь город по два раза, заниматься музыкой каждый день, а после того как родители отдали меня заниматься английским на курсы для взрослых, вообще житья не стало. На самом деле мне очень нравятся и музыка и английский, но, так сказать, в более свободном режиме. Да, тяжек ты, детский труд. Я сачковала как могла. В седьмом классе научилась играть на гитаре. Тем же летом поехала в первый раз в пионерский лагерь. Вкусила славы. Стала красить ногти и ресницы. Мальчики относились с уважением, но как к другу, предпочитая более созревших одноклассниц. Я переживала.

В девятом классе все изменилось. Я расцвела, играла и пела в школьном ансамбле. Мальчики бегали табунами. Так что подростковые комплексы прошли стороной. Я решила, что я не красавица, но чертовски мила. В этом убеждении и прибываю до сих пор. Дальше был педагогический институт, музыкально-педагогический факультет, меня забрали замуж, родился ребенок. Началась нормальная взрослая жизнь. Года через три я страшно затосковала по чему-то несбывшемуся и села писать стихи депрессивного содержания и читать книжки такой же направленности. Про любовь и смерть. Играла на гитаре и заунывно пела. В доме понимания не встретила. Влюбилась и ушла к бывшему артисту театра и непризнанному гению. Он рисовал, писал стихи и прозу, придумывал спектакли, короче, меня понимал. Я воодушевилась и стала писать песни. Ему очень нравилось. Я воодушевилась еще больше и записала несколько песен на белорусском радио. Их стали крутить. Я почувствовала себя артисткой.

Совершенно случайно в это же время меня пригласили работать в Минский драматический театр имени Горького, на главную роль в музыкальном спектакле. А вот этого мой друг мне не простил. Вот такая грустная история. Зато мне на самом деле начало везти в профессиональном плане. Меня пригласили в Москву, попробовать, может, что получится. Юра Рипях, директор очень популярного тогда Богдана Титомира, увидел меня на концерте в Минске, на разогреве у вышеупомянутого Богдана, попросил кассету и через пару недель перезвонил, сказал, что нашел денег и можно попробовать. Деньги, кстати сказать, дал Александр Шевченко, нынешний продюсер Алсу. Честно признаться, поначалу я заподозрила Юру в неблаговидных целях, но он пришел меня встречать вместе с молодой женой Наташей, так что необходимость держать оборону отпала сама собой.

Первое время я жила у них дома, где жила еще Наташина мама. Большое им спасибо. Ну а дальше вы уже все знаете, сами все видели. «Никто никогда», «Розовый фламинго», «Просто кончилась зима», успех и все такое, благодаря чему вы сейчас читаете мою писанину. Я не приписываю себе сто процентов успеха, потому что не окажись со мной в тот момент самых талантливых аранжировщиков, музыкантов, режиссеров, операторов, художников и просто хороших людей, вряд ли что-либо получилось. Спасибо Юре Рипяху, Саше Шевченко, Саше Иванову, Мише Хлебородову, Сереже Козлову, Сергею Геруте, который мне делал первые аранжировки в Минске и Юре Решетникову, который организовал мне студию на белорусском радио. Совершенно безвозмездно, то есть даром. Уф, написала. Даже шея заболела. Пойду, пожалуй, разомнусь.