Украина - не "насмешка истории"
Геннадий Бордюгов, член Экспертного совета РИА Новости.
Рано или поздно сложившаяся на Украине ситуация, конечно, разрешится. Но за тривиальными предвыборными раскладами будущих блоков и мегаблоков, маршей двух или трёх партийных колонн противоборствующих сторон, за неизбежным возвращением к вопросу о конструкции власти (нынешняя таила и будет таить новые потрясения), неизменно стоит украинский вопрос, судьба Украины как государства. Нельзя исключить, что во имя победы любой ценой может быть разыграна и карта раскола страны.
Прошлый век стал колыбелью множества новых национальных государств, хотя для тогдашних сторонников глобализма, простите, мировой революции, они были химерой, выдумкой, плодом воображения. В XXI веке история повторяется, даже если кому-то кажется, что мир управляется финансовым капиталом при отсутствии у некоторых народов самостоятельных банков. В пользу национальных государств на постсоветском пространстве повернулась, прежде всего, интеллигенция, которая стремилась составить в этих государствах элиту и как можно дальше дистанцироваться от российской (царской или советской) государственности.
Впрочем, для других слоев населения, устремившихся поначалу за элитами, главное значение имеют способы разрешения вопросов собственности, социальная политика. И в определённые моменты национализм может стать врагом для большинства народа. Если собственные партии и депутаты оказываются неспособными решить насущные вопросы, то можно обратиться к Западу или к Москве, в зависимости от того, какие условия будут ими предложены, кто при этом не заденет национальные чувства. Понятно, что любое ущемление интересов порождает и сеет ненависть националистов, способствует развитию некоторых отрицательных сторон националистической идеологии - к примеру, Украина для украинцев.
Основное противоречие политической ситуации на Украине, на мой взгляд, заключено именно в вопросе выбора модели дальнейшего движения в истории - западной или своей (Россия и Белоруссия, кажется, определились в этом). Обретение своей модели есть основное испытание для новой государственности. Однозначная ориентация на Запад или на Россию грозит новыми конфликтами, вплоть до раскола страны.
Неангажированные историки прекрасно знают, что акт 1654 года был альянсом двух независимых партнёров, в крайнем случае, ограниченный во времени московским протекторатом, но никак не включением Украины в состав Московского государства. Однозначно рассматривается сегодня факт признания Временным правительством Центральной рады, которая 10 июня 1917 года провозгласила автономию Украины. Указ об этом - 1-й универсал - содержал ссылки на государственные акты Гетманства XVII века, которое рассматривалось как золотой век украинской государственности.
Нынешний кризис снова напомнил и о классическом разделении Украины: на запад - бывшие польские владения; на восток, связанный с Россией; на завоеванный юг с пестрым национальным составом. Географические, экономические, исторические и национальные отличия и сегодня предопределяют различную политическую ориентацию регионов. Однако нельзя забывать, что все эти регионы еще с начала прошлого века были объединены преобладанием украинской крестьянской семьи и её институтов, которые не включали в себя общины. Крестьяне сохранили самобытную культуру, они хранили украинский язык, в то время как верхушка переходила на русский, который становился и языком государственного управления. Все регионы в равной мере пережили царскую модернизацию и индустриализацию сверху, огромные социальные перемены в империи, революции 1905 и 1917 годов, войны. И даже если украинские регионы по-разному были вовлечены в эти события, даже если между этими регионами сохраняются глубокие различия, Украина может функционировать как унитарное государство. Альтернатива этому - не федерализация страны, о которой так много толкуют русские политологи и исключительно с которой связывают демократизацию (словно её нет в Украине), а раскол.
Решение украинского вопроса, сохранение Украины - во взаимной восточно-западной и западно-восточной ассимиляции регионов. Ассимиляции экономическими связями, трудовой миграцией, двуязычием. И одновременно - отказ от украинизации неукраинцев, преодоление как устаревшей идеи державности, основанной на униатской модели развития и на идеологии петлюровского и бандеровского движения. И ещё - в непозволении одной стороне забыть прошлое или рвать его по живому, как это произошло в отдельных областях Украины, реабилитировавших украинскую дивизию СС.
Если всего этого не произойдёт, России надо быть готовой иметь дело с двумя украинскими государствами. Но и в этом случае они будут являться опровержением суждения о насмешке истории, поскольку их независимость не будет случайной. Эта независимость будет выстрадана, фундаментальна.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
